Младенец постепенно начинает понимать, осознавая все возрастающее расстояние между желанием и его удовлетворением, что, оказывается, его же­лания не столь всемогущественны, как ему раньше казалось. Не сами по себе его желания и сигналы создавали удовлетворение, а происходило это с по­мощью матери. Это возникающее понимание имеет очень большое значение: младенец, который для стороннего наблюдателя всегда был беспомощен и зависим, впервые начинает чувствовать свою зависимость. Возрастает посте­пенное понимание, что мир состоит не только из твоей собственной субъек­тивности, но из многих; что удовлетворение желаний требует не только их выражения, но также и адаптации к внешней реальности (переговоров с дру­гими людьми, у которых есть их собственные желания и дела).

Временный опыт субъективного всемогущества, который предоставляется младенцу материнским «держанием», остается весьма ценным ресурсом в те­чение всей жизни человека. Это принципиально важное переживание позво­ляет растущему ребенку продолжать воспринимать свои спонтанно возни­кающие желания и проявления как подлинные, как важные, как имеющие большой смысл, хотя и подлежащие встраиванию в общий социальный кон­текст (с учетом желаний и возможностей других).

В случае если мать не может предоставить окружение, необходимое для развития здорового чувства «Я», то личностное развитие, по мнению Винни-котта, приостанавливается. Вся личность ребенка развивается, не имея ядра, сердцевины. Подлинное ощущение себя замещается адаптивным послушанием, и длится это до тех пор, пока не будет найдена «удерживающая» среда, ко­торая позволит проявиться субъективному спонтанному переживанию (опыту). Эта идея привела к созданию нового направления в психоаналитичес­кой психотерапии, когда аналитик пытается создать с пациентом те самые поддерживающие отношения, которые бы позволили пациенту расти и раз­виваться.

Винникотт описывал «переходный объект», который возникает между 4 и 12 месяцами: младенец часто образует привязанность к какому-то предме­ту, например, к одеялу или соске. Присутствие этого предмета становится жизненно важным для ребенка, особенно в определенные периоды времени (например, при засыпании или когда он тревожится). Винникотт считал, что переходный объект относится к области, которую он называл промежуточ­ной областью опыта между внутренней и внешней реальностями — «пере­ходное пространство».

За последние несколько десятилетий Джон Боулби (1907-1990) был од­ним из тех, кто оказал наибольшее влияние на соединение психоаналитичес­кой мысли с другими науками, включая биологию, антропологию и этоло­гию. В своих исследованиях он опирался на результаты экспериментов, про­водимых в этологии (науке о поведении животных).

Боулби интересовался вопросами адаптации человека к среде, и рассмат­ривал инстинкты как врожденную основу для выживания человека, оформ­ленную миллионами лет естественного отбора. Предметом его особенного внимания была природа связи ребенка с матерью (концепция привязанно­сти). Боулби считал, что возникновение привязанности к матери — это ин­стинктивная система, которая увеличивает шансы младенца на выживание.

Для описания первичной привязанности ребенка к матери Джон Боулби постулировал следующие положения: младенец обладает врожденным по­веденческим репертуаром, направленным на достижение физической близо­сти с матерью (или с другим человеком, постоянно ухаживающим за ним). Боулби описывает 5 инстинктивных реакций: сосание, цепляние, следование, плач и улыбку, — как поведенческие паттерны, специфичные для человека. Все эти паттерны вносят свой вклад в формирование поведения привязанно­сти. В противовес традиционной психоаналитической теории Боулби выд­винул гипотезу, что система привязанности является более значимой внутрен­ней мотивационной системой, чем оральное удовлетворение. Система привя­занности активирует ответное материнское поведение и, тем самым, обеспе­чивает младенцу безопасную основу для исследования мира.

«Объект привязанности» — одно из центральных понятий теории при­вязанности. Это тот человек, к которому возникает привязанность. Для боль­шинства людей таким человеком является мать, но кровное родство здесь не играет особой роли. Мать может заменить любой человек, способный устано­вить отношения привязанности с ребенком. Первичный объект привязанно­сти обеспечивает ребенку безопасность, надежность и уверенность в своей за­щите. Только при наличии их ребенок без труда налаживает вторичную привязанность с другими людьми. Чем менее надежной является связь с ма­терью, тем больше ребенок склонен подавлять свое стремление к другим со­циальным контактам.