Одной из частых форм у детей является идентификация с агрессором. Нередко это является следствием ранее перенесенного травмирующего опы­та. Воплощая агрессора, принимая его атрибуты или имитируя его агрессию, ребенок преображается из того, кому угрожают, в того, кто угрожает. Так ими­тация поведения отрицательных персонажей, отношение к которым вызыва­ет беспокойство, позволяет снизить остроту переживаний и даже превратить тревогу в приятное чувство безопасности.

А. Фрейд приводит такой пример. Маленькая девочка боялась проходить через темный зал из-за привидений. Тогда она сама, с помощью жестов, стала изображать привидение и пришла к выводу, что если ты сам — привидение, то можно не бояться идти. Такая физическая имитация антагониста в игре — один из самых распространенных способов коррекции детских страхов.

Проекция и идентификация имеют свои ограничения. Граница «Я», по­могающая личности ощутить свою нетождественность с остальным миром, может смещаться и приводить либо к отвержению того, что принадлежит ей самой, либо к принятию того, что принадлежит другому человеку. Од­нако как исключительная центрированность человека на себе, так и пол­ное уподобление другому, отождествление с его ценностями, означает пре­кращение развития собственной индивидуальности. Только уравновешен­ность этих взаимодополняющих механизмов защиты способствует гармонии внутреннего мира.

6. Замещение — это перенос реакции с недоступного на доступный объ­ект или замена неприемлемого действия — приемлемым. За счет этого про­исходит разрядка напряжения, созданного неудовлетворенной потребностью. Этот вид защиты тесно связан с развитием детских игр и ролью игрушек в нормализации психического равновесия ребенка. Играя с куклой, ребенок может «дать» ей возможность делать и говорить все, что ему самому запре­щено. Как замещение такая смещенная агрессия (то есть замена мишени, по выражению А. Фрейд) может сформироваться в случае, если физическое на­казание используется с целью пресечь агрессию ребенка по отношению к дру­гим детям или животным (например, отец бьет сына, требуя от него, чтобы он не смел обижать маленьких). Даже единичных случаев такого воспитания достаточно, чтобы ребенок усвоил (не обязательно на осознанном уровне), что агрессия в отношении окружающих допустима, а жертву нужно выбирать меньше и слабее себя.

Вместе с тем, замещение может выступать не только как смещенная аг­рессия, но и как возможность облегчить груз своих эмоций и проработать свои чувства. В этом смысле понятно, почему ребенку так важно поговорить о соб­ственных проблемах. Для него рассказ является простейшей формой заме­щения, ведь рассказать — значит что-то сделать.

Замещение может осуществляться разными способами. Первый способ — замещение одного действия другим. Мальчик не может нарисовать крейсер, и от злости рвет рисунок. Второй способ — замещение действия словом. Де­вочка боится ударить мальчика и, отойдя подальше, начинает его обзывать. Третий способ — это замена мишени, когда человек направляет свою реак­цию на другого человека или предмет. Одной из форм замещения этого ти­па считают замещающую любовь. Одинокий ребенок, с которым никто из сверстников не хочет дружить, дружит со своей морской свинкой или с вооб­ражаемым мальчиком, персонажем любимой книжки.

Замещение может разворачиваться также путем перевода действий в иной план — из реального мира в мир утешительных фантазий. Ребенок погру­жается в фантазии, где можно достичь всего, чего он пока еще не может до­биться в жизни, то есть обладать всемогущим контролем. По Ш. Ференци, на инфантильной стадии первичного всемогущества фантазия обладания кон­троля над миром нормальна. Однако по мере взросления она естественным образом должна трансформироваться в идею вторичности, когда всемогущим воспринимается тот, кто заботится о ребенке.

Достаточно характерен также вариант замещения по типу регрессии — перевода поведения в ранние, незрелые, детские формы. Социальное и эмо­циональное развитие никогда не идут строго прямым путем. В процессе ро­ста личности наблюдаются колебания, которые с возрастом становятся менее драматичными, но никогда полностью не проходят. В конце второго года жизни ребенок начинает ходить и тем самым провозглашает свою независи­мость от матери — и тут же возвращается обратно и прячется «под ее юб­кой». Это и есть регрессия — возвращение к знакомому способу действия после достижения нового уровня компетентности.

В этом случае можно наблюдать эгоистическое и безответственное пове­дение, когда допустимы и капризы, и истерики. Проявляющиеся детские фор­мы демонстративны и призваны замаскировать, отодвинуть поведение, кото­рое человек в данный момент не хочет принимать и осуществлять. Извест­ный психолог П. Жане обратил внимание на то, что человек откатывается к ранним, низшим формам поведения, когда не выдерживает напряжения, ко­торого от него требуют высшие, взрослые формы поведения. Так, стремление к успеху и самоутверждению, не уравновешенное физическими или психо­логическими способностями, нередко приводит человека к уходу в болезнь из-за невозможности осуществить желаемое.

Развиваясь в раннем детстве, регрессия сдерживает чувство неуверенно­сти в себе и страх неудачи, связанные с проявлением инициативы. Родители нередко поощряют регрессивное поведение, находясь с ребенком в отноше­ниях эмоционального симбиоза и желая, чтобы он всегда оставался малень­ким. Если этот способ поведения станет стереотипным, то взрослого челове­ка будет отличать инфантилизм: легкая смена настроения, потребность в контроле, подбадривании, утешении, непереносимость одиночества, импульсивность, зависимость, неумение доводить дело до конца. К реакциям регрессии у де­тей примыкает также замещение с помощью ритуалов и навязчивых дейст­вий, выступающие как комплексы непроизвольных реакций для удовлетво­рения бессознательных запретных желаний.

 психологические защитные механизмы у детей (продолжение) – предыдущая | следующая – психологические защитные механизмы у детей (продолжение)

Содержание. Э.Г.Эйдмиллер. Детская психиатрия