Гештальт-терапия носит холистический характер, полем гештальт-терапии является личность и организм клиента. Большинство современных гештальт-терапевтов придают значение телесным проявлениям не только клиента, но и своим собственным. В отличие от психоанализа клиент реально сталкивается «телом к телу» с психотерапевтом, для того, чтобы развить эмоцию, которая оживляет воспоминания. Поэтому мы нередко в процессе работы подкладываем клиенту подушку или предлагаем ударить по ней для усиления проявления эмоции.
Важно, чтобы клиент смог достигнуть освобождения и катарсиса, а затем снова вернуться к вербализации, а с ее помощью к осознаванию неструктурированных до этого «фигуры и фона». В работе с детьми возрастает значение телесного материала, проявленного в действии. Для ребенка естественнее невербальный язык, проигрывание своих эмоций, освобождение их через игру, чем вербальная дискуссия.

Какие этапы можно выделить в сессии гештальт-терапии?
Схематично можно было бы это представить так: начало вступления в контакт, выделение актуальной потребности клиента — фигуры, построение гештальт-эксперимента.
В начале сеанса психотерапевт устанавливает контакт с клиентом, собирает информацию. Сбор информации позволяет клиенту, с одной стороны, вступить в контакт с «другим», почувствовать безопасность, с другой стороны, сориентироваться в своих потребностях. Ребенок в отличие от взрослого еще более беззащитен, поэтому для него еще более важно создать комфортное пространство. Ребенку не всегда легко понять самого себя и выразить это словами, поэтому ведущее место занимают невербальный язык и невербальные методы. Чем меньше ребенок, тем большее значение имеют невербальные средства. Ребенок в отличие от взрослого больше находится в ситуации «здесь и сейчас», фокусируется на том, что происходит в настоящем. Но выделить четко проблему, ее предъявить для работы по силам только детям, начиная с 6 лет. Поэтому важным в работе с детьми является создание доверительных отношений, позитивное принятие и уважение.
По мере установления доверительного контакта, психотерапевт получает информацию о своем клиенте. Эту информацию психотерапевт получает от родителей клиента и от встреч с ним. На основе полученной информации и диагностики психотерапевт создает гештальт-эксперимент. На этой стадии важно, чтобы клиент восстановил контакт со своими чувствами. Маленькому ребенку не всегда просто описать свои чувства из-за скудного владения вербальным языком.

Пример. Клиент — мальчик 5 лет, рисовал свое настроение и старался описать его — «оно такое, очень серьезное» (так он старался описать свою злость).
В психотерапии у ребенка появилась возможность соприкоснуться со своими чувствами и отреагировать.
Пример. Другой клиент 6 лет, сдержанный и воспитанный мальчик, с великим удовольствием строил и с криком радости разрушал башенки из кубиков. До психотерапии подавленные эмоции этого ребенка, которые были результатом перенесенной травмы и воспитания в «сдержанной» семье, проявлялись в виде криков в ночное время. Когда ему было 2 года, он выпал с 4-го этажа дома и попал в больницу. На психотерапевтических занятиях он моделировал с помощью психотерапевта разные моменты этой тяжелой ситуации, соприкасался со своими переживаниями, пересматривал поведение.
Детям, которые зависимы от своих родителей, трудно признавать свои негативные чувства по отношению к ним. Если они есть, важно, чтобы ребенок их мог доверить психотерапевту, который поможет их отреагировать, осознать и подвергнуть коррекции.
Гештальт-терапия не направлена непосредственно на ликвидацию симптома, а направлена на совместное исследование с клиентом его проблем. Разрешение проблем с помощью осознавания и коррекции приведет к редукции симптомов. Роль психотерапевта заключается в том, чтобы «позволять и благоприятствовать, не обгонять и не тормозить клиента, а сопровождать его, оставаясь при этом самим собой» [Гингер С, Гингер А., 1999].
В гештальт-терапии переживания психотерапевта занимают центральное место. Гештальт-терапия представляет большую, чем в других психотерапевтических системах, спонтанность и свободу действий для психотерапевта, что в свою очередь подразумевает большую свободу сознательного выбора для клиента.
Психотерапевт является полноправным участником построения нового опыта, он живет в психотерапевтическом пространстве со всей гаммой чувств. Важно только, чтобы свобода и спонтанность психотерапевта носили ответственный характер.
Пример. Андрей, 18 лет, принимал участие в групповой психотерапии. Групповая психотерапия проходила 6 дней по 4 часа каждое занятие. Его поведение в группе на протяжении 3 дней было следующим. А. занимал
пассивную позицию наблюдателя, был сдержан в проявлении чувств, хотя была заметна его эмоциональная заинтересованность — он внимательно следил за событиями в группе, принимал участие в групповой дискуссии, в моменты эмоционального напряжения реагировал лишь вегетативными проявлениями, усилением тонуса мышц. Каждый раз по завершении дня он говорил о том, что плохо себя чувствует. В начале следующего дня он говорил о непонятной тяжести и сложности со сном. Свою проблему он рассказал на
5-й день работы группы: «В последнее время, когда я стал учиться в институте, у меня появились сложности во взаимоотношениях со сверстниками, мне кажется, что они плохо говорят обо мне, считают меня не таким. И еще трудности во взаимоотношениях с девушками».
— Что ты чувствуешь в тот момент?
— У меня такое состояние, когда здесь (показывает на солнечное сплетение) бывают неприятные ощущения.
— Опиши, пожалуйста, их.
(Способ усиления контакта).
— Но это какой-то комок, плотный, неприятный, склизкий.
— Что ты чувствуешь?
— Какой-то страх… не знаю.
— Если твоему страху дать голос, что бы он сказал?
— Не знаю. У меня не получается.
И начинает уходить в разговор о чем-то.
(Можно отметить прерывание цикла контакта дефлексией).
— Какое отношение имеет то, что ты рассказал, к твоему страху?
— Никакого.
Стал опять что-то рассказывать.
— А то, что ты рассказал сейчас?
— Никакого, я все время ухожу.
(Осознавание своего сопротивления).
— Ты хочешь разобраться со своим состоянием?
— Да.
(Принятие ответственности)
— Соприкоснись сейчас со своим комком, будь им, что бы он сказал?
— Не знаю. Мне трудно, я не понимаю.
— Обрати внимание на то, что происходит с тобой. Сообщай мне те изменения, которые будут происходить в твоем теле, какие появляются мысли, переживания.
— Хорошо. Какое-то напряжение в этой области… Страх… Тревога. Трудно сказать.
— Да. Продолжай дальше, говори мне о своем состоянии, мыслях, желаниях, сконцентрируйся на себе.
— Хочется сделать так (поднимает вверх руки и потягивается).
— Хорошо, продолжай дальше, слушай себя.
(Поддержка психотерапевта, сопровождение клиента).
— Ну не знаю (улыбается, опускает глаза).
— Что сейчас?
— Уууу… Но хочется как-то лечь (несколько смущаясь).
— Делай то, что ты сейчас хочешь.
Ложится на скамейку, улыбается, потягивается…. через некоторое время обращает внимание на ребят в группе, встрепенувшись встает, «что я разлегся, работать надо и ребятам скучно».
(Вероятно, в этот раз цикл прервался из-за интроекта, важна была поддержка).
Высказывания участников группы: «Я бы тоже с удовольствием полежал сейчас, тоже хочется потянуться.»
Клиент: «Опять какое-то неприятное ощущение, да, похожее на страх».
— Ты готов продолжать дальше?
— Да…
— Сконцентрируйся на своих ощущениях, что происходит сейчас?
— Неприятное ощущение уходит.
— Что хочешь сейчас?
— Прямо сейчас?..
— Да.
— Хочу вот здесь растянуться.
— Делай это.
Ложится на пол, потягивается, улыбается…
— Мне так хорошо, в этой области появляется тепло, очень приятное тепло.
Я понял откуда страх, я боюсь быть не таким, каким меня хотят видеть.
Мне приходится себя сдерживать.
— Ты помнишь какие-то ситуации?
— Да (рассказывает эпизоды из отношений со сверстниками).
— А в семье, с родителями?
— Да. Мне приходится быть таким, каким меня хочет видеть мама, послушным и сдержанным…
Другой эпизод работы с этим же юношей.
— Я после вчерашнего дня чувствую себя каким-то слабым. Особенно трудно себя чувствовать по отношению к Алине (девушка из группы).
— А до вчерашнего дня ты был сильным?
— Да.
— Покажи, пожалуйста, без слов, позицию вчерашнюю «сильную» и сегодняшнюю «слабую».
~ У У У У— Ну, наверное так.
Остался сидеть на месте, только напрягся, и стал смотреть в никуда. «Да, так, подтвердил А.: это сильная позиция».
(А. продемонстрировал на самом деле уход от реального контакта)
— А «слабая»… подошел к Алине (так?), «нет», взял ее за руку (так?), «не совсем», присел и стал смотреть в глаза — «вот так».
(А. вступил в реальный контакт).
Затем А. было предложено дать обратную связь самому себе по поводу пережитых чувств.
— Когда ты был в первой позиции, мне она не показалась сильной, даже наоборот, ты вообще был какой-то отстраненный, не хотел общаться. А когда ты подошел, наоборот, мне кажется это очень сильно, не каждый бы парень это отважился сделать.
Ребята рассказали о схожих ситуациях — о том, что есть неуверенность во взаимоотношениях с противоположным полом, ее часто приходится скрывать, не выдавать под маской отсутствия или агрессии.
— Да, еще я понял, откуда страх. Я боюсь быть самим собой. И то, что я считал силой, оказывается, рассматривается девушками как слабость, но так ведет себя мой отец.
Ф. Перлз понимал зрелость личности как переход от опоры на окружение к опоре на самого себя.
В процессе психотерапии клиент проходит вместе с психотерапевтом путь познания себя и изменений. Этот путь не всегда вперед, могут быть отступления, но клиент приобретает опыт, который помогает ему отказаться от симптоматического поведения, стать здоровым.
Гештальт-терапия так же как и аналитическая психодрама, относится к методам психотерапии, основанным на действии. В современной психотерапии гештальт-терапия занимает одно из ведущих мест. В работе с детьми используется как индивидуальная гештальт-терапия, так и гештальт-терапия, интегрированная в разные модели групповой психотерапии. В большинстве стран мира гештальт-терапию относят к высокоэффективным методам психотерапии.

гештальт-эксперимент— предыдущая | следующая — определение групповой психотерапии

Содержание. Э.Г.Эйдмиллер. Детская психиатрия